Тема биеннале
Тема биеннале
Тема Чувашской Биеннале 2025 года «Дом о семи крыльях – Çич çунатлӑ çурт» затрагивает фундаментальные аспекты понятия дома в культуре Чувашии. В любом народе дом — это основное понятие, символизирующее человека, его самобытность, приватность, душу и связь с семьей и родом.
«Çын шутне кĕрес тесен этемĕн кил-çурт çавăрмалла»
(Если хочешь считаться человеком — возведи дом).
(Если хочешь считаться человеком — возведи дом).
Переселение
История чувашского народа пронизана перемещениями, изгнаниями, кочевым образом жизни и стремлением к укоренению. Влияния многочисленных этносов и культур (булгар, финно-угров, татар, монголов, славян и других), их тесное соседство и периодические географические сближения или отдаления позволили сформироваться уникальной чувашской культуре, языку и обычаям.
В Чувашии дом называют «çурт», «пÿрт» или «кил». Слово «кил» звучит созвучно с другим чувашским словом «кил» (приходи, иди), обозначающим движение к говорящему, в отличие от слова «пыр» (приходи, иди), которое указывает на движение от говорящего. Фраза «кил кунта» означает «иди сюда», но нельзя сказать «пыр кунта»; правильнее будет «унта пыр» — «туда приходи». Возможно, в древности слово «кил» означало место, куда всегда возвращаются.
До переселения в Поволжье, как у многих народов, ведущих полукочевой и кочевой образ жизни, предки чувашей строили дом в форме юрты - переносного, легко собирающегося жилища из деревянного остова и войлока. Юрта была также частью приданого невесты, которую она забирала с собой на свадьбу, и в дальнейшем она становилась первым домом для новобрачных. В названии Биеннале в этом году мы обращаемся к этому типу жилища, чтобы подчеркнуть внимание к Чувашскому прошлому до оседлости и метафорически рассмотреть дом как нечто эфемерное, легкое, с разборными стенами, но в то же время достаточное крепкое, чтобы память о нем продолжала существовать сквозь века.
В Чувашии дом называют «çурт», «пÿрт» или «кил». Слово «кил» звучит созвучно с другим чувашским словом «кил» (приходи, иди), обозначающим движение к говорящему, в отличие от слова «пыр» (приходи, иди), которое указывает на движение от говорящего. Фраза «кил кунта» означает «иди сюда», но нельзя сказать «пыр кунта»; правильнее будет «унта пыр» — «туда приходи». Возможно, в древности слово «кил» означало место, куда всегда возвращаются.
До переселения в Поволжье, как у многих народов, ведущих полукочевой и кочевой образ жизни, предки чувашей строили дом в форме юрты - переносного, легко собирающегося жилища из деревянного остова и войлока. Юрта была также частью приданого невесты, которую она забирала с собой на свадьбу, и в дальнейшем она становилась первым домом для новобрачных. В названии Биеннале в этом году мы обращаемся к этому типу жилища, чтобы подчеркнуть внимание к Чувашскому прошлому до оседлости и метафорически рассмотреть дом как нечто эфемерное, легкое, с разборными стенами, но в то же время достаточное крепкое, чтобы память о нем продолжала существовать сквозь века.
Çич çунатлă чăмăр çурт çыхтартăм
Пÿ ҫитертӗм – шур кӗҫҫе урттартăм.
(О семи крыльях круглый дом связала,
Дотянулась – белый войлок накинула).
Валем Ахун
Чувашский поэт, писатель, переводчик, фольклорист
Неслучайно поэт сравнивает стены круглого дома с крыльями, вызывая в воображении другой образ, играющий большую роль в чувашской мифологии и взаимоотношении с природой: фигуру птицы. Две птицы, играющие особую роль в словесной памяти чувашского народа - это кукушка и ласточка. В отличие от русской народной мысли, кукушка в Чувашии - птица, наделенная магическим даром. “Живого метронома вселенной” ценят за обладание даром предсказывать судьбу человека.
В космогоническом миропредставлении чувашей в темном лесу стоит золотой столб, а на нем восседает волшебная птица, как символ неба, вершины: “77 ҫут ҫанталӑкра ылтӑн йӗтем, ылтӑн йӗтем çинче ылтӑн тунката, ылтӑн тунката ҫинче ылтӑн куккук. (В 77 мирах золотое гумно, на том золотом гумне золотой пень, на золотом пне золотая кукушка)”. Приписывая дому наличие крыльев, поэт невольно придает дому в чувашском мироощущении священное значение, наряду с его житейским и бытовым.
В космогоническом миропредставлении чувашей в темном лесу стоит золотой столб, а на нем восседает волшебная птица, как символ неба, вершины: “77 ҫут ҫанталӑкра ылтӑн йӗтем, ылтӑн йӗтем çинче ылтӑн тунката, ылтӑн тунката ҫинче ылтӑн куккук. (В 77 мирах золотое гумно, на том золотом гумне золотой пень, на золотом пне золотая кукушка)”. Приписывая дому наличие крыльев, поэт невольно придает дому в чувашском мироощущении священное значение, наряду с его житейским и бытовым.
Дом – это не только материальное понятие, но и категория мышления, связанная с воспоминаниями, запахами, ощущениями, воображениями, которые могут быть привязаны к разным местам. Для жителей Чебоксар переломным моментом в осознании своей связи с конкретной географической точкой стало затопление части города для строительства ГЭС, когда множество домов, улиц, общественных зданий и церквей были поглощены водами, а люди выселены из мест, в которых они жили веками и которые составляли основу их самоидентификации. Это событие образует межпоколенческую травму, которая задела не только жителей затопленных улиц, но и все население Чебоксар.
Семь
В названии «Дом о семи крыльях» важно также число свай, необходимых для изготовления юрты - семь. Это число является священным для народов Поволжья и Урала. Например, считалось, что на перекрестке семи дорог не стоило строить дом. Брак между родственниками до седьмого поколения считался грехом, отсюда выражение «семижды чужанин», которое использовалось в свадебных песнях по отношению к жениху. В дохристианское время в Чувашии поминки проводились на седьмой день. Число семь наделялось магическими, защитными свойствами от болезней и бед и именно поэтому именно семь свай старались использовать для постройки юрты.
Театр
Проведение Биеннале в Чувашском драматическом театре им. К.И. Иванова символично и созвучно теме Биеннале. Чувашский театр стал ярким проявлением национального ренессанса Чувашии на рубеже XIX и XX веков, где нашли свое выражение национальные устремления чувашской интеллигенции. Самодеятельный театр, охвативший народы Поволжья на переломе веков, свидетельствовал о полноценно развитой культуре, которая лишь ждала сцены для полного проявления. Уже в первые годы после первой русской революции 1905 года представители чувашской интеллигенции начали ставить пьесы на родном языке. После Октябрьской революции театр стал настоящим «домом» национального языка и чувашских традиций, местом возрождения поэзии и литературы. Вскоре после основания театра появились первые пьесы, поставленные на чувашском языке. Публика с восторгом и благодарностью принимала эти постановки, а в залах не хватало зрительских мест. Для Чувашии театр выступил как форма культурного нациеобразования, в котором проявлялись и проявляются до сих пор новые формы коллективной и индивидуальной саморефлексии. Он помогает отразить, как общество видит себя, какие идеалы оно несет, какие исторические разломы формируют его раны.
Тема Биеннале «Дом о семи крыльях» раскрывает эти аспекты существования театра, как видимые, так и скрытые от зрителя. Что есть наш общий дом, что есть дом личный? Как он трансформируется со временем, что вбирает в себя, что исключает, как создаёт он идентичность и как смещает её в ту или иную сторону? Фестиваль говорит о доме не только как о материальной величине, но и как об эфемерной, легко перемещаемой, “легкокрылой”, рассматривая вопросы принадлежности, родины, миграции, сосуществования и со-знания различных общин, народностей и этничностей в одном крае.
Тема Биеннале «Дом о семи крыльях» раскрывает эти аспекты существования театра, как видимые, так и скрытые от зрителя. Что есть наш общий дом, что есть дом личный? Как он трансформируется со временем, что вбирает в себя, что исключает, как создаёт он идентичность и как смещает её в ту или иную сторону? Фестиваль говорит о доме не только как о материальной величине, но и как об эфемерной, легко перемещаемой, “легкокрылой”, рассматривая вопросы принадлежности, родины, миграции, сосуществования и со-знания различных общин, народностей и этничностей в одном крае.
Семь частей биеннале
Концептуально выставка разделена на семь подтем, которые раскрывают многогранность понятия дом.
Дом как сопричастность
Художники работают с темой “Дом как сопричастность” - то, что объединяет, обобщает, приглашает в гости, зазывает и завлекает.
Дом как частность
Представлены работы, раскрывающие тему дома как глубоко личного, закрытого пространства: “Дом как частность”.
Дом блуждающий
Посвящена поиску своего дома, смещения в представлении о нем: “Дом блуждающий”.
Дом как память
“Дом как память” посвящена воспоминаниям о давно ушедшем доме и местам, которых больше нет.
Дом в овраге
“Дом в овраге” раскрывает разрывы, “лакуны” в межпоколенческих, территориальных и лингвистических ландшафтах.
Дом - в роще мира
“Дом - в роще мира” фокусируется на литературном - устном и записанном многообразии чувашского культурного поля.
Сквозные стены
Последняя часть, представленная в перформативной и концертной дополнительной программе Биеннале носит название “Сквозные стены”.
Дом как сопричастность
Художники работают с темой “Дом как сопричастность” - то, что объединяет, обобщает, приглашает в гости, зазывает и завлекает.
Дом как частность
Представлены работы, раскрывающие тему дома как глубоко личного, закрытого пространства: “Дом как частность”.
Дом блуждающий
Посвящена поиску своего дома, смещения в представлении о нем: “Дом блуждающий”.
Дом как память
“Дом как память” посвящена воспоминаниям о давно ушедшем доме и местам, которых больше нет.
Дом в овраге
“Дом в овраге” раскрывает разрывы, “лакуны” в межпоколенческих, территориальных и лингвистических ландшафтах.
Дом - в роще мира
“Дом - в роще мира” фокусируется на литературном - устном и записанном многообразии чувашского культурного поля.
Сквозные стены
Последняя часть, представленная в перформативной и концертной дополнительной программе Биеннале носит название “Сквозные стены”.